Нечеловеческая боль закрытых глаз….

Навеяно каким то внутренним раздраем и песней Джем "Моя душа сошла на ноль..."

Холодно, как же холодно. И тихо…. Здесь должны раздаваться эльфийские песни, ведь так? Песни об ужасных преступлениях Рыцаря Черной Розы. Но тишина нарушалась лишь отдаленным шумом ветра. Кит не спешила открывать глаза, хотелось хоть немного полежать спокойно, ничем не обнаружив свое пробуждение. Она прислушалась к своему телу. Битва с мертвыми воинами отдавалась эхом в каждой клеточке. Болело проткнутое копьем бедро, при попытке напрячь пресс, отозвался пропоротый бок. Но больше всего ее беспокоило левая рука, пальцы которой так и не вернули себе подвижность. Все так же, не открывая глаз, девушка чуть пошевелилась. Все было будто во сне. Двигаться она могла, наверное даже могла бы приподняться. Что ж, дела не так плохи, как ей показалось сначала. Кто-то заботливо укрыл ее, хотя кто бы это мог быть? Во всей башне не было никого, кроме Сота, но Кит не могла себе представить, что Рыцарь Смерти решил побеспокоиться о ней. Да и не только он, вообще хоть кто-то. И вот тут самообладание окончательно покинуло Китиару. Весь тот ужас, что объял ее, как только Сот разрушил амулет, вдруг обрел вполне реальные очертания. И не осталось ни следа апатии и отрешенности. Кит почувствовала себя совсем еще маленькой девочкой, с мозолями от тренировочного меча, коротко по-мальчишечьи остриженными волосами. Вспомнились слова отца: «Здоровый страх полезен. Но слишком сильный страх делает тебя никудышным бойцом». Сейчас хотелось свернуться в комочек и заплакать от бессилия, усталости и одиночества, как она не плакала с самого детства. И чтоб кто-то обязательно был рядом, обхватил за плечи и пообещал, что все будет хорошо. Сколько можно быть сильной? В ней же не осталось почти ничего человеческого. Она оружие, но не человек. Идеальное оружие – выносливое, быстрое, смертельное. Но кто жалеет клинок? Если он сломается в битве, это конечно прискорбно, но не более. Можно выхватить кинжал взамен поломанного клинка, а потом при случае купить другой. Никто не станет жалеть кусок закаленной стали, и тем более пытаться починить его. И какой жалости она может ждать, да и от кого? Кит всегда могла рассчитывать только на себя, так уж сложилось, что она создавала вокруг себя стену независимости, надо сказать, это получалось у нее успешно. Никто из ее знакомых не мог и представить воительницу сломленной или подавленной. Хотя это если речь идет о людях. Но в знакомых у Китиары были не только люди. Единственное живое существо, которое, как казалось девушке, понимало, что под доспехами не сталь, а ранимая кожа, и, что кривая улыбка зачастую полна горечи, было драконом. Одними губами, беззвучно Кит прошептала: «Скай». Напоследок она успела посоветовать своему дракону быть осторожным. И сейчас ей очень хотелось верить, что с ним все хорошо. Как же было бы замечательно еще раз оседлать его и взмыть в небо, прижимаясь к холодной синей броне, ловить воздушные потоки. Но для этого надо было выжить. Вот сейчас попытаться встать и выйти из Даргаардской Башни. А у нее нет сил. Ей плевать на свою жизнь – пускай скорее уйдет боль, только чтоб избавиться от нее она согласна стать одним из воинов охраняющих Лорда Сота. Потому что у всего есть свои пределы. Она выдохлась. Вся ее целеустремленность и жизнерадостность ушла на бой с мертвецами.
Внезапно в окружающей обстановке что-то изменилось. Китиара почувствовала, что она не одна. И через миг на ее плечо опустилась тяжелая рука, закованная в латную перчатку.
– Я обещал служить тебе, Госпожа.
Кит прерывисто вздохнула и открыла глаза. Какая нелепая усмешка судьбы. О ней решил позаботиться мертвый рыцарь, который не способен на какие бы то ни было чувства. Наверное увидел родственную пустую, выжженную душу. С удивлением она обнаружила, что ткань, укрывающая ее, не что иное, как плащ Рыцаря Смерти. И тут разорвалась последняя ниточка, которая удерживала столь пошатнувшееся самообладание девушки. Китиара вздрогнула всем телом и прижалась к рыцарю. Слезы одна за другой капали на украшенный розой нагрудник, смывая с него кровь и копоть призрачных пожаров. Лорд Сот осторожно обнял воительницу и тихо прошептал:
– Не плачь, все будет хорошо.
Вот этих слов так не хватало Китиаре. Ей хотелось хоть пару минут побыть слабой и беззащитной, убаюкать в чьих-нибудь объятиях свою боль. А потом можно встряхнуться, перевязать раны и продолжить войну, которая заняла всю ее жизнь. Войну, которая лишила ее возможности быть просто девушкой.